Письмо Эйнштейна в Японию об атомной бомбе не удалось продать на аукционе

Самое сильное публичное размышление Альберта Эйнштейна об атомной бомбе и его роли в ее создании не было продано на аукционе на этой неделе. Согласно листингу лота Bonhams, архивный документ был оценен в $100 000-150 000. Известный японский журнал Kaizō опубликовал письмо из пяти параграфов в 1953 году. Это был один из немногих случаев, когда знаменитый физик открыто обсуждал катаклизмическую мощь ядерного оружия и то, как он видит себя в новом атомном веке.

Эйнштейн никогда не работал непосредственно над созданием первой в мире атомной бомбы для Соединенных Штатов, но тень этого события нависла над всей его жизнью. Технология, созданная для использования ядерного деления, во многом обязана его революционным открытиям в мире физики, и Эйнштейн знал, что для победы во Второй мировой войне необходимо победить нацистскую Германию в гонке за создание ядерного оружия. Кульминацией этого чувства срочности стало письмо президенту Франклину Д. Рузвельту, написанное в 1939 году коллегой-физиком Лео Сцилардом и подписанное Эйнштейном.

«Некоторые аспекты сложившейся ситуации, по-видимому, требуют бдительности и, при необходимости, быстрого реагирования со стороны администрации», — объяснил Эйнштейн Ф. Д. Рузвельту. «Поэтому я считаю своим долгом довести до вашего сведения следующие факты и рекомендации».

Полученная информация и предложения помогли убедить президента одобрить ядерную программу, мощь и ужасы которой продемонстрировались шесть лет спустя в Хиросиме и Нагасаки.

Одно важное исключение

Трагические последствия в конечном итоге преследовали Эйнштейна до конца его жизни. В 1946 году журнал Time опубликовал обложку, на которой он был изображен перед грибовидным облаком с надписью «E=MC²». В следующем году журнал Newsweek назвал его «крестным отцом атомной эры». Между тем Эйнштейн неоднократно дистанцировался от своей роли в разработке бомбы. Но даже несмотря на это, физик, как правило, воздерживался от подробных комментариев по поводу своих чувств по этому вопросу.

Было одно важное исключение. В 1952 году редактор Kaizō Кацу Хара направил Эйнштейну ряд вопросов о его участии в создании атомной бомбы. Мотивация Хары, возможно, проистекала из его знания о давней симпатии Эйнштейна к Японии и Kaizō, с тех пор как издатель журнала пригласил его для серии лекций в 1922 году. Но эти отношения не помешали Харе перейти к сути дела.

«Почему вы сотрудничали в создании атомной бомбы, хотя знали о ее огромной разрушительной силе?» — резко заключал редактор в своем письме ученому.

В следующем году Отдел гражданской цензуры союзных держав снял запрет на показ изображений Хиросимы и Нагасаки, позволив миру впервые увидеть ужасающие последствия. Это, в сочетании с отношениями Эйнштейна с этой страной, возможно, подтолкнуло его к единственному известному публичному размышлению на эту тему.

Письмо

Эйнштейн начал свой ответ с повторения своего убеждения, что он внес очень небольшой вклад в общее развитие ядерного оружия, но с самого начала знал о его серьезных последствиях:

Мое участие в создании атомной бомбы [sic] состояло в одном единственном действии: я подписал письмо президенту Рузвельту. В этом письме подчеркивалась необходимость проведения крупномасштабных экспериментов для выяснения возможности создания атомной бомбы.

Я хорошо осознавал ужасную опасность для всего человечества, если эти эксперименты увенчаются успехом. Но вероятность того, что немцы могут работать над этой же проблемой с большими шансами на успех, побудила меня сделать этот шаг. Я не видел другого выхода, хотя всегда был убежденным пацифистом. Убивать в военное время, как мне кажется, ничем не лучше обычного убийства.

Эйнштейн также выразил свое разочарование в связи с, казалось бы, постоянным стремлением общества «готовиться к войне».